Покупка долларов в москве по выгодному курсу сегодня: Курс доллара USD в банках Москвы на сегодня и завтра

Индикативные курсы валют — Московская Биржа

Данные с 21.11.2022 по 21.12.2022

Получить данные в XML

Дата	Курс промежуточного клиринга		Курс основного клиринга
	Значение	Время	Значение	Время
20.12.2022	68,9338	13:45	69,0262	18:49
19.12.2022	66,527	13:45	67,7014	18:49
16. 12.2022	64,6581	13:45	64,6901	18:49
15.12.2022	64,2035	13:45	64,2428	18:49
14.12.2022	63,4008	13:45	64,1043	18:49
13.12.2022	63,1906	13:45	62,8926	18:49
12.12.2022	62,8555	13:45	62,8875	18:49
09. 12.2022	62,581	13:45	62,4271	18:49
08.12.2022	62,5734	13:45	62,773	18:49
07.12.2022	62,8574	13:45	62,8314	18:49
06.12.2022	62,9698	13:45	63,0667	18:49
05.12.2022	62,2413	13:45	62,4249	18:49
02. 12.2022	61,8205	13:45	62,0314	18:49
01.12.2022	61,1598	13:45	61,3144	18:49
30.11.2022	60,7846	13:45	60,8877	18:49
29.11.2022	60,9167	13:45	60,9934	18:49
28.11.2022	60,7768	13:45	61,1387	18:49
25. 11.2022	60,4708	13:45	60,6321	18:49
24.11.2022	60,395	13:45	60,7422	18:49
23.11.2022	60,4903	13:45	60,7563	18:49
22.11.2022	60,652	13:45	60,5467	18:49
21.11.2022	60,6798	13:45	60,8072	18:49

Санкции и обменный курс

После вторжения на Украину в феврале 2022 года на российскую экономику было наложено рекордное количество экономических санкций. Учитывая, что могут пройти месяцы и даже годы, прежде чем эти ограничения скажутся на экономике, многие комментаторы и политики пытаются сделать вывод о последствиях санкций на основе краткосрочной динамики обменного курса рубля. Сразу после вторжения и введения санкций российский рубль быстро потерял почти половину своей стоимости (рис. 1). Однако через несколько недель курс рубля начал укрепляться и в начале мая был выше, чем до войны.

Рисунок 1

Ежедневный курс рубля (за доллар США) в 2022 году

Источник: Расчеты авторов на основе данных Московской биржи.

Эта загадочная динамика приводит к нескольким противоречивым и вводящим в заблуждение интерпретациям. Некоторые комментаторы делают вывод, что введенные санкции не работают. Точно так же государственные СМИ в России используют разворот обменного курса как показатель устойчивости экономики и краткосрочных последствий санкций. Другие комментаторы впали в другую крайность, предполагая, что, учитывая все политические меры и ограничения, наложенные для стабилизации обменного курса, он утратил свою актуальность как аллокационная цена и стал несущественным с точки зрения благосостояния.

Колебания обменного курса

Чем объясняются загадочные колебания обменного курса в последние месяцы? Чтобы ответить на этот вопрос, прежде всего отметим, что стоимость рубля определяется на Московской бирже, которая с начала войны в значительной степени отключилась от международных финансовых рынков. Западные санкции сдерживают иностранные банки от торговли рублями, а российский контроль за движением капитала ограничивает доступ российских резидентов на зарубежные рынки. В результате местное предложение иностранной валюты формируется за счет доходов от экспорта и государственных резервов, а местный спрос формируется за счет расходов на импорт, иностранных обязательств российских фирм (в ограниченной степени они существуют, несмотря на санкции 2014 г.) и использования иностранной валюты. как средство сбережения. Равновесный обменный курс уравновешивает местный спрос и предложение валюты, а также изменяется вместе с денежной инфляцией.

В Ицхоки и Мухин (2022b) мы показываем, что простая равновесная модель определения обменного курса хорошо объясняет динамику рубля на рис. международные рынки заимствований, а угроза блокирования экспорта товаров привела к резкому обесцениванию рубля на удар. Иностранные инвесторы уходили с российского рынка, продавая активы и вывозя выручку за границу, что привело к оттоку капитала и связанному с этим повышенному спросу на валюту. Эти факторы усугублялись резким увеличением внутреннего спроса на иностранную валюту в целях предосторожности, вызванным обвалом предложения альтернативных инструментов для сбережений. Действительно, спрос на депозиты в национальной валюте снизился из-за роста инфляционных ожиданий и рисков в банковской системе. Точно так же возросшая неопределенность и риск санкций сделали местные акции и облигации крайне непривлекательными, что привело к длительному закрытию российского финансового рынка.

Повышение обменного курса

Обменный курс изменился в середине марта и в течение следующего месяца постепенно повысился до довоенного уровня.

Во-первых, более жесткие санкции в отношении импорта России, чем в отношении ее экспорта, за этот период привели к значительному положительному сальдо счета текущих операций и притоку иностранной валюты в экономику. Это создало силу для укрепления рубля, чтобы привести валютный рынок в равновесие. Аналогичным образом, с точки зрения равновесия на товарном рынке, эта сила удорожания позволила перераспределить расходы в пользу тех видов импортных товаров, которые не подпадали под санкции, но не пользовались спросом, если укрепление национальной валюты не привело к снижению их относительных цен (см. также Lorenzoni and Werning, 2022).

Хотя официальных данных о торговом балансе страны за этот период пока нет, неофициальные данные свидетельствуют о том, что падение импорта было резким, по некоторым оценкам, превышающим 50%. Прямые ограничения на импорт усугублялись трудностями с трансграничными платежами и поставками иностранных товаров. В то же время запасы иностранных товаров длительного пользования, используемых в производстве и реализованных конечным потребителям, позволили постепенно корректироваться на российском рынке. Оглядываясь назад, становится ясно, что падение импорта является достаточно большой силой для укрепления рубля даже после того, как другие факторы, описанные ниже, исчезнут, поскольку Россия, скорее всего, будет «наслаждаться» устойчивым положительным сальдо торгового баланса в результате текущего кризиса. сочетание санкций.

Во-вторых, имея ограниченный доступ к валютным резервам, центральный банк применил обширные финансовые репрессии, которые включали строгие ограничения на снятие средств с депозитов в иностранной валюте, отток капитала и налог на конвертацию местной валюты в доллары и евро. Это серьезно ограничило внутренний спрос на депозиты в иностранной валюте, а также лишило реальной возможности получить доступ к существующим депозитам в иностранной валюте и направить накопленные сбережения в иностранной валюте за границу. Это в значительной степени компенсировало первоначальный шок от замораживания российских валютных резервов, которые представляли собой основной инструмент, используемый Центральным банком России для сглаживания колебаний обменного курса перед войной. Агрессивное применение финансовых репрессий, наряду с резким повышением процентной ставки в национальной валюте, оказалось эффективным заменителем в условиях санкций с точки зрения стабилизации обменного курса.

Актуальность политики финансовой репрессии хорошо видна на рисунке 2, где используется неоднородное отношение к различным валютам. В частности, 4 марта был введен налог в размере 12% на покупки в долларах США, евро и фунтах стерлингов Великобритании, но не в других валютах. Этот налог был отменен 11 апреля. Для конкретности мы сравниваем поведение обменного курса доллара США с поведением швейцарского франка, который не облагался налогом, но, по-видимому, является таким же безопасным и, следовательно, предлагает близкую замену доллару. На левой части рисунка 2 мы наносим курс доллара США по отношению к швейцарскому франку на Московской бирже по отношению к его международной стоимости, которая до войны равнялась нулю, а после этого была тесно связана с налогом. Действительно, швейцарский франк резко вырос на Московской бирже (а не на международном уровне) после того, как 4 марта был введен 12-процентный налог на доллар, а затем снова обесценился после отмены налога 11 апреля, что снова привело к сближению московских валютных курсов. Обменный курс к его международной стоимости. Правая часть рисунка 2 дополнительно показывает, что оборот швейцарских франков на Московской бирже резко увеличился по отношению к доллару за тот же период.

Рисунок 2
Швейцарский франк по отношению к доллару США: Обменный курс и оборот, 2022

в логарифмическом формате

Примечания: На панели (a) налог на покупку долларов показан пунктирной линией, а (логарифмический) обменный курс доллара по отношению к швейцарскому франку на Московской бирже относительно ее международной стоимости. На панели (b) показан (логарифмический) оборот швейцарского франка по отношению к обороту доллара на Московской бирже. Значения на 1 февраля нормированы на ноль.

Источник: расчеты авторов на основе данных Московской биржи.

В-третьих, рекордно высокие доходы от экспорта сырьевых товаров в первой половине 2022 г. позволили российскому правительству получить значительный бюджетный профицит, тем самым избежав необходимости монетизировать свои фискальные обязательства и стимулировать монетарное обесценивание. Напротив, резкое укрепление рубля с середины марта теперь оказывает давление на баланс государственного бюджета, поскольку доходы привязаны к экспорту иностранной валюты, а обязательства выражены в рублях. В результате в конце апреля и мае российское правительство ослабило ряд финансовых репрессивных мер в отношении сбережений и переводов в иностранной валюте, чтобы избежать чрезмерного укрепления рубля.

Три фактора, описанные выше, возможно, более важны для стабилизации обменного курса, чем традиционные монетарные инструменты, такие как повышение ключевой ставки до 20%, которое в основном было направлено на прекращение банковского набега на рублевые депозиты и предотвращение денежной инфляции. . Тем не менее, в будущем перспектива экспортных санкций и налогово-бюджетных проблем, вызванных внутренней рецессией, может привести как к инфляции, так и к девальвации, но эти перспективы, похоже, отодвигаются как минимум к концу 2022 года9.0003

Плата за экспорт в рублях

Еще одной политикой, которая привлекла большое внимание, был указ Путина о том, что «недружественные страны» платят за российский экспорт энергоносителей в рублях, а не в евро или долларах. Это требование вызвало негативную реакцию в Европе: некоторые страны в конечном итоге перешли на рубль, а другие отказались менять валюту расчетов. В ответ Россия прекратила экспорт газа в Польшу, Болгарию и Финляндию.

Хотя мотивы этого запроса никогда публично не оглашались, маловероятно, что они напрямую связаны с обменным курсом. Конечно, российское правительство как монополист потенциально могло продавать рубли другим странам по любому обменному курсу. Однако, поскольку контракты на нефть и газ указывают цены в евро или долларах, обменный курс рубля не изменит общий приток иностранной валюты. Учитывая, что большинство цен на импорт также выставляются в счетах-фактурах в евро и долларах (Amiti et al., 2022), объем импорта также не изменится. Таким образом, изменение валюты расчетов не будет иметь реальных последствий. Вместо этого более вероятно, что требование использовать рубль в международных расчетах направлено на ослабление воздействия финансовых санкций на экономику.

Санкции действительно укусили

Повышение курса рубля до довоенного уровня широко интерпретировалось как признак того, что пока санкции оказали ограниченное влияние на российскую экономику. Как упоминалось выше, этот аргумент упускает из виду тот факт, что большинство ограничений было наложено на российский импорт, что снизило спрос на иностранную валюту, тем самым создав силу для укрепления рубля. Это повышение, однако, не может компенсировать увеличение реальной стоимости импорта, особенно с учетом его ограниченной доступности, или компенсировать связанные с этим потери благосостояния и увеличение реальной стоимости жизни.

В более общем плане между обменным курсом и благосостоянием нет однозначной связи, и, следовательно, эффективность санкций не может быть определена исходя из обменного курса. С одной стороны, санкции в отношении импорта и экспорта равнозначны по своему воздействию на потребление иностранных товаров — первые увеличивают их относительные цены, в то время как вторые снижают количество ресурсов, доступных для покупки иностранных товаров, — и, таким образом, имеют одинаковый эффект. последствия для благосостояния. С другой стороны, влияние на обменный курс в обоих случаях идет в противоположных направлениях – импортные санкции уменьшают требуют долларов и укрепляют рубль, в то время как экспортные санкции снижают предложение долларов и обесценивают рубль.

Важно отметить, что эквивалентность распространяется на доходы бюджета: хотя ограничения на импорт не оказывают прямого влияния на доходы правительства, связанное с этим изменение обменного курса снижает номинальные и реальные доходы бюджета так же, как и ограничения на экспорт (см. Amiti et al., 2017). ). Тот факт, что экспорт является важным источником государственных доходов, не меняет результата и, следовательно, не может использоваться в качестве аргумента в пользу экспорта, а не импортных санкций. Вместо этого использование экспортных ограничений может быть оправдано, если импортные санкции считаются недостаточными, ограничиваются долей торговли стран, в отношении которых введены санкции, или минимизируют издержки для стран, в отношении которых введены санкции (см. Sturm, 2022).

Обменный курс по-прежнему имеет значение

Столь же ошибочным является распространенное мнение, что политические ограничения делают обменный курс неважным для экономики. Несмотря на масштабные интервенции государства на валютном рынке, в том числе множественные ограничения на покупку и управление иностранной валютой, стоимость рубля влияет на экономику по двум каналам. Во-первых, повышение обменного курса увеличивает покупательную способность домохозяйств и стимулирует потребление иностранных товаров, смягчая негативные последствия импортных санкций. Важно отметить, что это происходит за счет домохозяйств, которые хотят держать иностранную валюту в качестве безопасного актива и, таким образом, подвергаются финансовым репрессиям, которые используются для укрепления рубля. Другими словами, политика финансовых репрессий создает эффекты перераспределения от сберегателей (которые, как правило, являются более богатыми домохозяйствами) к потребителям иностранных товаров (многие из которых являются более бедными домохозяйствами, живущими впроголодь).

Во-вторых, номинальный обменный курс является сигналом денежно-кредитной политики, что особенно ценно в условиях высокой неопределенности и низкого доверия к политикам. Бюджетный дефицит подталкивает правительство к монетизации своих номинальных обязательств. Еще до того, как это произойдет, неопределенность в отношении денежно-кредитной политики может снизить спрос на депозиты в местной валюте, что приведет к росту инфляции и массовому бегству из банков. Чтобы восстановить доверие, закрепить инфляционные ожидания и стабилизировать финансовую систему, центральный банк может ввести номинальную привязку, чтобы сообщить о приоритетах своей политики (Athey et al., 2005; Ицхоки и Мухин, 2022a).

Будущая динамика

Хотя обменные курсы, как известно, трудно предсказать – тем более, учитывая нынешний крайний уровень неопределенности – есть веские основания полагать, что курс рубля, скорее всего, обесценится в 2022–2023 годах. Во-первых, фискальные соображения устанавливают нижний предел того, насколько может повыситься обменный курс, не вызывая существенного ужесточения бюджета, как обсуждалось выше.

Во-вторых, учитывая, что на российский импорт остается немного ограничений, которые могут быть введены западными странами, вполне вероятно, что в отношении экспорта будут введены дополнительные санкции. Сейчас европейские страны планируют постепенно отказываться от российского газа и нефти, что в конечном итоге снизит приток иностранной валюты в российскую экономику, даже если экспорт будет частично перенаправлен на другие направления. Кроме того, поскольку европейским странам не нужно закупать российские товары, они могут вводить еще более жесткие финансовые санкции, полностью замораживая зарубежные активы российских банков и фирм. Это, в свою очередь, снижает предложение долларов и евро, обесценивая обменный курс рубля и подвергая банковскую систему риску набега банков на депозиты в иностранной валюте.

В-третьих, поскольку запасы иностранных промежуточных и конечных товаров истощаются, российская экономика будет искать альтернативных зарубежных поставщиков и переключаться на параллельный импорт. Это увеличивает спрос на иностранную валюту и обесценивает рубль. Наконец, существует растущий риск «монетарного обесценивания», вызванного мягкой денежно-кредитной политикой. Хотя, как упоминалось выше, центральный банк приложил немало усилий для поддержания своего авторитета, падение доходов от экспорта и увеличение расходов на поддержку экономики может подтолкнуть правительство к монетизации своих обязательств, что в конечном итоге приводит к инфляции и обесцениванию номинального обменного курса. .

Как это ни парадоксально, даже прекращение огня, приводящее к отдаленной возможности снятия некоторых санкций, скорее всего обесценит рубль. Снижая вероятность денежной инфляции, это увеличит импорт и облегчит перевод денег за границу, оказывая давление на курс рубля.

В заключение отметим, что сильное укрепление рубля за последние два месяца было вызвано импортными санкциями и финансовыми репрессиями, которые снизили спрос на иностранную валюту. Это не означает, что санкции не работают — на самом деле существует важная эквивалентность между импортными и экспортными ограничениями с точки зрения влияния на благосостояние и государственных бюджетных потерь. Стабилизация обменного курса позволяет российскому правительству сдерживать инфляционные ожидания и поддерживать потребление, но происходит за счет финансового подавления внутренних вкладчиков. В среднесрочной перспективе рубль, вероятно, обесценится из-за падения спроса на российский экспорт, увеличения спроса на иностранные товары и ослабления денежно-кредитной политики для финансирования государственных расходов.

Амити, М., Э. Фархи, Г. Гопинат и О. Ицхоки (2017, 19 июня), Налог на корректировку границы, VoxEU .

Амити, М., О. Ицхоки и Дж. Конингс (2022), Доминирующие валюты: как фирмы выбирают валюту для выставления счетов и почему это важно, Quarterly Journal of Economics , готовится к печати.

Этей, С., А. Аткесон и П. Дж. Кехо (2005 г.), Оптимальная степень свободы действий в денежно-кредитной политике, Econometrica , 73(5), 1431-1475.

Ицхоки О. и Мухин Д. (2022а, 17 января), Загадка Муссы и политика оптимального обменного курса, VoxEU .

Ицхоки, О. и Д. Мухин (2022b), Санкции и обменный курс, Серия рабочих документов NBER , 30009. Российское вторжение в Украину, Серия рабочих документов NBER , 29929.

Штурм, Дж. (2022, 13 апреля), Простая экономика тарифа на импорт энергоносителей из России, VoxEU .

Как российский рубль подскочил после вторжения Путина в Украину

На этой неделе доллар США оценивался примерно в 80 российских рублей, примерно по такому же обменному курсу, действовавшему до вторжения России в Украину 24 февраля. Западные санкции сначала опустошили российскую валюту, но она восстановилась.

Как это случилось? И что мешает ввести дополнительные экономические санкции против России? Кроме того, учитывая жесткость санкций, будут ли они когда-нибудь сняты?

Вот некоторые из вопросов, которые возникли в моей беседе на этой неделе с обозревателем FP Адамом Тузом в подкасте, который мы совместно ведем, Ones and Tooze .

Далее следует стенограмма интервью, отредактированная для ясности и длины. Чтобы не пропустить всю беседу, подпишитесь на Ones и Tooze в предпочитаемом вами приложении для подкастов.

Кэмерон Абади: Рубль сейчас стоит столько же, сколько до войны. Одной из явных целей санкций было нанести ущерб российской валюте. Означает ли это, что санкции не сработали?

Адам Туз: Можно так подумать, но впечатление обманчиво. Русские понимают, что цель игры состояла в том, чтобы ударить по их валюте, и мы сделали это с помощью санкций центрального банка, которые были действительно драматическим аспектом новой санкционной кампании в первые выходные войны. И поэтому они нацелились на восстановление стоимости валюты как на главную цель. И они полностью манипулируют рынком российской валюты, поскольку контролируют его у себя. Они ограничивают возможность продажи рублей иностранцами, вложившими средства в Россию, или кем-либо еще, если на то пошло.

А с другой стороны, создают искусственные источники спроса на рубль, потому что в конечном итоге именно баланс между спросом и предложением определяет стоимость валюты. И поэтому они, например, требуют, чтобы европейцы все чаще прямо или косвенно платили за российский газ в рублях. Они требуют от российских экспортеров, которые еще могут зарабатывать иностранную валюту, обменивать ее на рубли; до 80% их экспортной выручки приходится переводить в рубли. И каждый раз, когда вы это делаете, вы создаете спрос на рубль. И вообще говоря, Россия в настоящее время имеет гигантский профицит торгового баланса, и это было бы своего рода экономической ситуацией, при которой можно было бы ожидать укрепления валюты.

Итак, они используют все эти тенденции, чтобы вернуть валюту туда, где она была раньше. Однако это не означает одно и то же, потому что свободного обмена нет. А если бы существовал свободный обмен, можно было бы ожидать, что его стоимость упадет. Имеющиеся у нас признаки черного рынка и рубля говорят о том, что его реальная стоимость значительно меньше, может быть, на долю. Возможно, всего за половину той цены, которую вы получаете за него в Москве прямо сейчас. И это в каком-то смысле пропаганда — психологическая война в тылу, поддержание боевого духа. Но это имеет реальные последствия, потому что нашей целью сброса рубля было вызвать панику в банках, верно? Целью игры было спровоцировать хаос в российской финансовой системе. И поскольку они поддерживают иллюзию стабильности, стабильность реальна. Фундаментальный парадокс банков заключается в том, что они иллюзорны, но стабильны до тех пор, пока все верят обещанию, что деньги есть и их можно получить, если они вам понадобятся. Таким образом, поддержание внешнего вида стабильности имеет вполне реальные последствия.

CA: Крупные санкции, которые все еще находятся на столе, — это европейские энергетические санкции, и ясно, что Германия — это задержка. Публичные дебаты там сводятся к спорам о том, какой ущерб нанесет Германии энергетическое эмбарго. Некоторые экономисты говорят, что с ущербом можно справиться. Но правительство Германии говорило, что это будет катастрофа: массовая безработица, крах целых отраслей. Канцлер Германии Олаф Шольц даже упрекнул экономистов за дерзость использования математических моделей для прогнозирования. Является ли это своего рода издевательством правительства Германии над экономистами или в разногласиях есть смысл?

AT: Да, если бы это не было таким серьезным вопросом и таким морально серьезным, можно было бы просто сказать, что это увлекательно, эти дебаты. Потому что, конечно, экономисты должны использовать модели. Я имею в виду, это то, что они делают. И с моделями, конечно, есть проблемы, потому что у моделей всегда есть цель, верно? Это не просто описания мира. Нет такого понятия. Они всегда предназначены для ответа на определенные вопросы. И два основных набора моделей, использованных в этих дебатах, — ни одна из них, на самом деле, не способна отразить происходящее.

С одной стороны, есть модель, предназначенная для измерения так называемых доходов от торговли. А затем они используют эту модель, чтобы сказать: ну, если вы потеряете определенный элемент торговли, сколько вы потеряете? Они немного подкорректировали модель и получили потерю ВВП в размере около 3 процентов, что является значительным, но не таким значительным, как во время пандемии COVID-19. А в другом лагере есть группа экономистов, связанных с немецким профсоюзным движением, и модель, которую они внедряют, — это модель обычного делового цикла. В результате получается, что в случае резкого скачка цен на газ, что будет равносильно немедленному прекращению поставок газа, экономике Германии будет нанесен ущерб примерно до 6 процентов ВВП. 6 процентов ВВП хуже, чем COVID-19, и это действительно очень сильный шок для экономики Германии, надо сказать.

Но политиков, конечно, волнует не столько 3 или 6 процентов ВВП, сколько то, будут ли у людей рабочие места. И именно из этой позиции исходят канцлер и многие его советники: мы просто не знаем, что произойдет с экономикой Германии, если мы лишим ее энергоснабжения большую часть. И в этом несоизмеримость. И это невероятно сложно решить.

Не существует надежной экономической модели, предсказывающей катастрофу. Этот разговор преувеличен. Но есть очень веские основания полагать, что это будет большой удар, скажем, по немецкой химической промышленности и смежным отраслям. Они составляют 3 процента ВВП Германии. Итак, предположим, что вы тогда оказали огромный эффект домино в смежных отраслях — это привело бы вас к примерно 6 процентам. Наверное, это такая мера. А падение ВВП на 6 процентов хуже, чем финансовый кризис 2008 года в Германии. Это будет очень большое решение, и это будет очень важное решение, принятое на основе внешнеполитических обязательств. И именно поэтому они колеблются по этому поводу.

CA: Правительство Германии также утверждает, что платежи Германии за российскую энергию не подпитывают военные действия, потому что, по их словам, российское правительство не имеет доступа к платежам из-за санкций центрального банка. Я не видел, чтобы этот пункт был сделан где-либо еще. Берлин немного искажает правду для всеобщего обозрения?

AT: Я нахожу это немного корыстным. Я имею в виду, что российский центральный банк действительно под санкциями, но верно и то, что Газпромбанк не подпадал под санкции. Вот так и платят за газ, и платят с поразительной скоростью. Кажется, в Россию течет до миллиарда долларов в день, и эти деньги текут в российскую финансовую систему, в определенной степени вокруг центрального банка, и помогают поддерживать российскую финансовую систему. И поскольку он конвертируется в рубли, это, в частности, помогает поддержать валюту.

Однако верно то, что независимо от того, есть у русских средства или нет, в настоящее время они не могут покупать технические компоненты, которые им нужны для поддержки их военных действий. Существует отдельный набор санкций, направленных именно на решение этой проблемы — не допустить, чтобы Россия поддерживала ее военные усилия. В конце концов, экономический корабль России не настолько тесен, чтобы покупать биты для войны, когда они получают деньги от своих нефтегазовых доходов. Это две отдельные вещи. Выручка по-прежнему идет русским за газ. Но причина, по которой русские не могут покупать полупроводники, заключается в том, что Taiwan Semiconductor Manufacturing Co. больше не будет их поставлять. И причина, по которой они не могут продолжать внутреннее производство, заключается в том, что «Микрон», ведущий российский производитель полупроводников, также находится под санкциями.

Мы находимся в своего рода извращенной ситуации, в которой у России огромное положительное сальдо торгового баланса. Они отдают нам свою нефть и газ. Они дают нам свои хорошие вещи. Мы даем им бумажные требования. И прямо сейчас мы отказываем им в праве использовать покупательную способность, которая была бы связана с этими бумажными заявлениями. Очень трудно представить, что такая ситуация сохранится в течение длительного периода времени, потому что либо они перестанут поставлять газ, чего, возможно, добивается немецкий политический класс, потому что было бы намного легче иметь дело, если бы русские повернулись краны выключены. Или, со временем, мы позволим россиянам потратить эти накопленные доллары и евро. И в этот момент они, конечно, получат немедленную выгоду от покупательной способности, накопленной за этот период.

CA: Интересно, как правительства могут прятаться за некоторыми техническими деталями, приводя эти аргументы, потому что за всем этим трудно уследить.

AT: И они действительно неясны — не совсем очевидно, как сейчас текут деньги, и на то есть веская причина. Есть люди, которые не заинтересованы в том, чтобы было понятно, как текут их деньги. Но это корыстный аргумент, в этом нет сомнений. Если бы вы хотели нанести вред российской экономике и режиму Владимира Путина, вы бы перестали покупать эти вещи. И вы делаете это не потому, что считаете ущерб, наносимый немецкой экономике, настолько тяжелым, что он не имеет смысла как политический расчет.

CA: Мы много говорили о том, достаточно ли суровы санкции. Но не считаете ли вы, что Западу нужно больше говорить о том, как и при каких условиях могут быть сняты санкции? Не загнал ли себя в угол Запад, лишив санкции в качестве козыря в переговорах с Россией?

AT: Недавно я разговаривал с людьми из Института Куинси, которые говорили об этом: как только Конгресс США вцепился зубами в санкции, он просто не отпускает их. Но когда дело доходит до России и, в частности, со стороны центрального банка, предстоит проверка на практике. Очень трудно понять, как будет работать мир, в котором вы можете изъять из обращения большую часть законно приобретенных прав на доллары и евро на сумму 500 миллиардов долларов. Я имею в виду, это будет ошеломляющая вещь. Поэтому я думаю, что это будет очень близко к главному пункту повестки дня — размораживанию активов российского центрального банка. Если этого не произойдет, то последствия будут поистине монументальными.

И еще нужно сказать, что при всех убийствах, при всех вопиющих нарушениях международного права и тех ужасах, которые мы наблюдаем, мы все равно покупаем российский газ. Так что, знаете, прежде чем говорить о снятии санкций, давайте просто признаем тот факт, что важнейший товарный поток просто не прерывался до сих пор. Мы еще этого не сделали. Когда мы это делаем, я думаю, что ставки действительно повышаются.

CA: Если мы не уверены в том, каковы именно последствия санкций, не думаете ли вы, что их лучше всего понимать как символическое упражнение? Санкции существуют в первую очередь для того, чтобы сплотить санкционеров и выделить общего врага?

AT: Я думаю, что это абсолютно необходимо, потому что если вы пойдете другим путем и спросите: «Для чего они?» в инструментальном смысле вы быстро упираетесь в кирпичную стену. С этой точки зрения это не очевидно. Так что я согласен. Я думаю, что совместные действия — это одно из измерений этого — быть замеченными, когда мы действуем вместе. Другое — достоверность. Я имею в виду, мы сказали, что собираемся сделать это. И поэтому теперь мы должны это сделать.

И я думаю, что здесь есть еще один элемент, а именно элемент популизма в санкциях. Меня преследуют такие аплодисменты, которые доносились до стропил Конгресса во время речи президента Джо Байдена о положении в стране, когда он сказал, что мы собираемся преследовать олигархов, мы собираемся преследовать их яхты. , мы собираемся преследовать их виллы. Я имею в виду, есть настоящее мстительное удовольствие в грабеже активов других людей, богатых людей. Я видел в Твиттере невероятную вещь вроде «Климатическое дело о захвате яхт олигархов». Без сомнения, вывод из эксплуатации некоторых российских яхт способствует сокращению выбросов углекислого газа во время отдыха. Я имею в виду, вы могли бы, конечно, спросить о частных самолетах и, может быть, об освоении частного космоса олигархами на Западе.